Хома

К нам в гости приехала бабушка.
Она привезла своим внукам всякие подарки.
Дети этому очень обрадовались и весь вечер общались
с бабушкой, разговаривая о всяком.

Затем младшая внучка Настенька уединилась с бабушкой, и они стали
шептаться о чём-то важном. Я совсем не придал этому внимания.

Мало ли, о чем могут разговаривать близкие родственницы.

На следующий день они вновь долго шушукались.

Слышались слова: "Рубль", "Два рубля", "Дешевле",
"Дороже", "Лучше взять пару", "Хороший корм",
"Плохой корм", "Посадим в банку"...

Затем бабушка и внучка как-то незаметно исчезли.

Через два часа они вернулись.

Первой в дом зашла внучка. Её глаза радостно сияли.
В руках у Настеньки была небольшая картонная коробка.
Позади стояла бабушка, она тоже широко улыбалась.

Стало ясно, что они совершили какое-то очень нужное дело.

- А что мы купили... - загадочно произнесла бабушка.

Настенька важно шагнула к столу, поставила коробку и стала её открывать.

И тут я понял...

Я понял, что теперь в нашем доме будет жить хомячок.
Быть может и не один.

Уже несколько месяцев Настенька начинала и заканчивала
день одной и той же фразой: "Давайте купим хомячка".

Наивен тот, кто считает, что можно переубедить пятилетнего ребенка.

Мы сопротивлялись, как могли, но хитрая Настенька ловко
обнаружила брешь в наших рядах. В лице любимой бабушки.

Мы подошли поближе к столу.
В коробке кто-то шевелился.

- Хома, - тихо и торжественно произнесла Настенька.

Мы посмотрели в коробку. Не было никаких сомнений. Это был Хома.
Блестящими чёрными глазкам он внимательно смотрел на нас.
Светло-рыжая шубка блестела, как новенькая.

- Чем его нужно кормить? - поинтересовался я.
- А мы уже купили ему корм! - радостно ответила Настенька.

С этого дня наша младшая дочка преобразилась.

Теперь вся её жизнь была посвящена Хоме.

Вечером, ложась спать, она ставила коробку, в которой жил
хомячок, неподалёку от своей кровати. Видимо для того, чтобы
даже во сне видеть своего питомца и любимца. Правда, коробку
Хома быстро прогрыз, и нам пришлось пересадить его в маленький
пустующий аквариум.

Утро начиналось с осмотра зверька.

Во внимание принималось всё.

- Что-то он грустный, - глубокомысленно размышляла Настенька.
- С чего ты взяла? Просто он задумался! - говорил я.
- Нет. Он грустный. Ему нужна подружка, - отвечала мне дочь.

"Нет! Нет! Только не это", - хотелось закричать мне.

- Он мало спит! - сокрушенно говорила Настенька.
- Грызуны спят понемногу, но часто! - пояснял я.

- Он разжирел. Ему нужно беличье колесо, - настаивала Настенька.
- Хорошо. Мы купим ему колесо, - соглашался я.

И колесо было куплено.

Хома сразу постиг назначение этого спортивного снаряда.
Он по-хозяйски влез внутрь колеса и не спеша засеменил
своими короткими лапками.

- Ура! - воскликнула Настенька.

Однако колесо было маловато для упитанного тельца хомячка,
и он вынужден был крутиться в весьма забавной позе.
Туловище Хомы было внутри колеса, а голова торчала наружу.

- Ему там тесно, - жалобно говорила Настенька.
- Разве ты не видишь, он счастлив, - отвечал я.
- Вижу, - обречённо вздыхала Настенька.

Однажды, когда я умиротворённо смотрел телевизор,
в соседней комнате раздался громкий рёв.

Что случилось?

Оказалось, что сердобольная Настенька решила,
что "Хома хочет погулять" и выпустила его из
аквариума. В итоге, хомячок, ощутив все признаки
долгожданной свободы, юркнул в щель между шкафом
и стенкой. И там ему, похоже, очень понравилось.

Зарёванная Настенька подбежала ко мне и стала тянуть
за руку в сторону шкафа. При этом она совала мне в ладонь
электрический фонарик. Всхлипывая, она произнесла:

- Свети мне фонариком в эту щёлку, он увидит,
как я тут по нему горько плачу и выйдет ко мне!

Я стал светить.

Настенька стала смотреть в щёлку,
при этом она заплакала ещё громче.

Это был образцово-показательный плач!
Будь я хомячком - ни за что бы не выдержал и
непременно вылез бы навстречу детским слезам.

Однако Хома был совершенно равнодушен к людскому горю.
Он и не собирался покидать полюбившийся ему уголок.
Видимо там, между шкафом и стенкой, ему было тепло и уютно.

- Он захочет есть и выйдет, - попытался я успокоить Настеньку.
- Нет! Свети, пусть он видит, как я плачу!
- Разве недостаточно того, что он слышит, как ты страдаешь?
- Недостаточно! Свети!

Что было делать? Так и стоял я, держа в руке фонарик
и освещая им неблагодарного Хому. Настенька понемногу
успокоилась и перестала плакать. Но всё так же грустно
смотрела в щель между шкафом и стенкой.

Позже, когда проголодавшийся хомячок наконец вылез из-за
шкафа, я предпринял все меры, чтобы впредь он не смог
никуда спрятаться.

И Настенька, наученная горьким опытом, больше не выпускала
своего питомца на прогулку по лабиринтам нашей квартиры.

Отныне они ходили "гулять" на улицу, в ближний сквер,
где Хома бегал по траве, а Настенька внимательно следила
за всеми его перемещениями.

Похоже, они оба были счастливы.