Мои гости Александр Колмогорцев

К концу десятого класса Сергей на удивление для себя самого всерьез ударился в учебу. Дело было даже, не в оценках, холуйствовать перед учителями не привык и осваивать это не собирался. Нет, просто за прошедший год выправил пробелы по математике и физике, разве что занудные доказательства никак не хотели откладываться в голове. Хорошо, что от кампании во дворе не оторвался, все праздники классно отмечали парни и девчонки вместе, как у всех. Романы возникали и затихали, не было никаких трагедий и кампания не распадалась. Однако в конце последней четверти произошло на первый взгляд малозначительное событие, приведшее к описываемой нами истории, поэтому о нем стоит упомянуть подробнее.

Ничего особенного, просто вместо стариков из второго подъезда приехала семья военных, наполнившая субботнее утро суматохой подъезжающих машин с мебелью и беготней по лестничной клетке. Помимо взрослых, с ними было двое детей, их старшая девчонка была на вид помладше Сергея. Новых вещей у них почти не было, да и предки у новичков тоже не шибко молодые, видимо после увольнения из армии переехали. По этой же причине, надо полагать, не было и обычных для военных молодых бойцов-пахарей. Ребята лениво сидели невдалеке от подъезда за доминошным столом, по-ковбойски закинув ноги на его почерневшие доски, и уточняли планы на эти выходные, присматриваясь к новым соседям.

Грузчики разгрузили обе машины, столкнув мебель к подъезду и что-то упорно объясняли военному. Жирный бригадир, нагловато окрикнул парней, подошедших было помочь: "Пацаны, не мешай", сразу не понравился всем. Понятно, мужик один, таскать некому, есть возможность срубить деньжат. Военный, не привыкший к наглой обдираловке, что-то старался им объяснить. Толян предложил: "А че, давай мужику поможем, кине м грузил". Серега хлопнул его: "Молоток!" Братва поддержала. Подошли к новоселам, военный поблагодарил, и стал подавать, что куда. Грузчики не возбухнули, молча собрались и уехали. Пока таскали, сторожить никто не оставался, такое отсутствие жлобства сразу заметили, нормальные люди приехали. Серега первым зашел в новую квартиру с тумбочкой в руках и заметил, что жена военного уже деловито сновала на кухне, а девчонка радостно показала, куда поставить. Без лишних слов, ее брат и она таскали наравне со всеми, летали по ступенькам вверх-вниз. В общем, быстро закинули мебель, чуток кое-где у шкафов царапнули полировку, не без этого. Когда, сполоснули руки и засобирались было уходить, военный так не отпустил. Супруга его уже сготовила отличный обед, а хозяин, лишь секунду поколебавшись, расставил всем стопки и разлил вина из высоченной бутылки. Со всеми попрощался за руку, поблагодарил и просил заходить, если что.

Сергей заметил, как смотрела на него девчонка. (Он познакомился с ней еще во время переноски, когда на минутку они остались одни в комнате). Похоже, она считала его инициатором помощи и главным заводилой, поэтому в ответ на его слова негромко, глядя снизу вверх, произнесла: "Таня". Толком поболтать не удалось, но он сразу заметил, что понравился ей. Заводилой он особенным не был, но парни его уважали за смелость в драке и веселый нрав.

В школе она в первый же день сама подошла к нему, как будто специально ждала. Серега немного удивился ее открытости, когда она сразу стала спрашивать его, где находится то или иное место в городе. Прозвенел звонок, он больше из любезности предложил после уроков показать парк. Парни заметили симпатичную малолетку, но сильно подтрунивать не стали, сплетничать и лезть к нему под кожу с вопросами он не поощрял.

Переодевшись и немного отдохнув после школы, зашел за ней и с удовольствием заметил, что его ждали. Ее отец поздоровался, как со взрослым и так же уважительно перебросился парой фраз. На улице теплынь, так что Таня тоже была в простеньком, но аккуратном костюмчике, пешком до парка было рукой подать, по пути он показывал, что где. Выяснилось, что она познакомилась с девчонками в своем классе и от тех уже узнала про стадион и кино. Сережа еще сразу тогда заметил, что ее худенькая фигурка была хорошо сложена, и с удивлением услышал о ее увлечении легкой атлетикой, бегом и откровенное признание, что заниматься, регулярно давно не получалось. Узнав, что здесь занятия платные, искренне огорчилась, но он успокоил ее, что на соседнем полу-развалившемся стадионе вполне можно бегать и пообещал свою кампанию. Сергею раньше казалось, что от занятий бегом и развития ножных мышц также увеличивается размер стопы, а у нее были малюсенькие по сравнению с ним кроссовочки, размер 35, не больше. Кстати, ножки были классные. Он похвалил ее маленькую обувь и заметил, как ей это было приятно. Правда, на несколько минут она вся залилась румянцем, когда он для этого подбирал слова, а взглядом, хоть и не нагло, полюбовался станом. От ее румянца и ему стало жарко, сердце предательски заколотилось, он торопливо постарался сменить тему. Переходя через лужу, подал как маленькой, руку и она с радостью вложила в нее свою, не убирая ладошку до самого дома. Лишь возле двора он засмеялся о старых сплетницах, что перемывают девчонкам кости, и она доверчиво кивнула, оба заговорщицки сделали солидные лица.

Его удивляла ее доверчивость к нему, при том , что она в первые же дни резко врезала вздумавшему полапать ее однокласснику, да и во всем остальном была нормальной девчонкой. В целом отношения их оставались вполне дружескими, особенно когда он охотно помог ей перед контрольной за четверть. Объяснял он хорошо, это всеми с малых лет отмечалось, а ее тему по прогрессии он в свое время быстро решал, так что написала она спокойно на "четыре". Заниматься удобно было у него дома, родители вечно на работе, а брательник до позднего вечера носился по улице, так что никто не мешал. Раза два его взгляд задерживался на ее уже вполне симпатично оттопыривавшейся где надо маечке, но он старался отвлечься на другое, стараясь не терять при этом нить объяснения. Оба отводили глаза в сторону, он потом костерил себя за собственную кобелистость, надеясь, что Таня не замечала его такие временами совсем не просто дружеские взгляды. Честно говоря, сохранять чистую дружбу ему было вовсе не в тягость, поскольку девчонки из их компании спасали парней, время от времени, от тягот воздержания.

Самая громкоголосая в их компании, симпатичная Светка, до последнего времени еще была неоднократно благосклонна к нему. Впрочем, по секрету от всех прочих посторонних - еще и к его дружку Женьке, с которым они без дурацкой ревности практически поочередно время от времени, даже приятно вспомнить о сладкой регулярности встреч, заходили к ней поучить уроки, покуда ее мать была на работе. Однако допустил он ошибку по чисто мужской бесхитростности, замявшись в ответ на ее предложение сходить вдвоем куда-нибудь в нормальное местечко, ответил не подумав, что и у нее дома не слабо. Сказал не подумав, а так делать не надо, она хорошо запомнила его ответ. И вот приплыли, в ответ на недвусмысленное предложение на последней вечеринке немного отдохнуть устроила ему вроде как сцену ревности, не к месту приплетая "соседку-малолетку". Типа он отрывается от кампании, некогда уже стало за старой подругой зайти, а "каждому давать - не выдержит кровать", короче поцапались. Парни не осудили, лишнего хлебнула подруга от нелегкой женской доли, однако с сексом наступила крайне опасная для так полноценно развивающегося ранее тела напряженка, а по прочим адресам перспективные кандидатуры как назло то пропали то, как бы заняты. Проблема, одним словом.

Но, как правильно сказано было у классиков, коллектив всегда поможет в беде. Это в одиночку с сексом практически никак, а двое, само собой, разнополых - очень даже творческая сила. Самый что ни на есть близкий к искусству, по причине продолжающейся бурной интимной близости с разведеной труженицей ближайшего кинотеатра в последнее время был Гришан по кличке Распутин. Столь известное прозвище было справедливо заслуженной юношей в славных половых ристалищах, а сейчас он сообщил коллективу о появлении в подконтрольном репертуаре стоящего фильма, а потому дружно организовали сбор средств в пользу голодающих по культуре.

"Важнейшим из искусств для нас в этот вторник является кино", - захохотал жеребцоподобно святой старец Григорий, большой знаток нестареющей классической мысли. Не скрывая своих теплых чувств, он в глаза ненавидел историчку, ту самую бывшую обществоведницу, которая до обмороков доводила старшеклассниц диктовкой конспектов, со своего же, весьма прилежно составленного образца из тошнотворной смеси цитат долбанутых советских деятелей и выступлений нынешнего президента. Время от времени любящие ученики неведомо как ухитрялись подкидывать в ее бесценный манускрипт черно-белые распечатки неприличных картинок, которые она аккуратно складывала вчетверо и злобно, швыряла в сумку. Злые языки связывали распространение детской порнографии среди идейно-выдержанных преподавателей с чистым ликом Григория, тот с возмущением открещивался от обвинений, зато как сосед этажами с историчкой, приватно сообщал, что она дома разворачивает драгоценные фантики и внимательно изучает. Что там еще она творила с картинками, Гриня умалчивал, как истинный джентльмен, но ухмылка его в таких случаях была весьма живописной.

Несомненно, что только одно спасало Гришана от тлетворного влияния общественно значимого предмета. Это было общение с противоположным полом, легенды приписывали доблестному бойцу невидимого фронта подвиги, сравнимые с его давно убиенным еще до революции предшественником. Кстати, наисвежайший случай, достойный своей поучительностью записанным быть в анналы двора и еще недавно сладкими подробностями немало потешивший всю компанию. А именно, когда недавно в соседнем доме появилась симпатичная молодая жена, по возрасту разве что чуть старше самого Грини, по блеску ее быстрых глаз он понял, что очередного падения ему не избежать. А потому, стремясь насладиться весьма возможной близостью с ранившей его чистое сердце красоткой, он немедленно обнаружил кучу общих интересов с ее мужем-рыбаком. Перед объектом же страсти умело и терпеливо разыгрывал в меру скромного и как бы неумелого поклонника, пока однажды зашедши на правах юного друга семьи, не застал свою возлюбленную за беседой и бутылочкой вина с ее давно не виденной подругой. Дождавшись, когда подруга ушла снова, как бы случайно зашел и слово за слово, вроде как в шутку, завел ослабившую бдительность и напрасно уверенную в себе даму в спальню, быстро и решительно добившись там желаемого. С тех пор, пока обманутый муж-рогоносец в трудовые будни поднимал благосостояние семьи, а в выходные удил рыбку по холодку, его юный друг весьма старательно обслуживал оказавшуюся такой затейницей супругу. Увы, радость любви не бывает вечной, добрая душа Гриня через малое время ввел в счастливый круг одного старшего своего товарища и того застал с женой начинавший подозревать неладное рогоносец. Больше всех недоумевал и отказывался верить открывшемуся разгулу похоти наш святой агнец, однако матриархат все равно необратимо развалился и семья разъехалась, хотя безутешную даму время от времени вроде как видели во дворе.

Не будем описывать далее скромные подвиги юного дарования, отметим, несомненно бывшее качество, а именно: превыше всего для него была настоящая мужская ДРУЖБА. Никогда ничего у него не было с подругами друзей и никакие, даже весьма провокационные попытки сомневающихся в мужской дружбе дам успеха не имели.

Отоварившись у своей кинодамы, несомненно принадлежащей временами и другим мужчинам, в данный момент только билетами, абсолютно не ревнивый парень Гриня честно раздал их согласно сданных сумм. Поскольку желание записывать что-либо давно отбила школа, он пользовался возможностями человеческой памяти, никогда не ошибаясь в расчетах. Умудренные опытом люди предрекали ему в недалеком будущем карьеру удачливого бизнесмена. Правда, с одним трудновыполнимым условием, но это уже их дело. Проходя с раздачей билетов по кругу, Гришан подал Сергею его долю, тот не глядя, сунул в карман. Он знал, что там было два билета.

После курсов сразу в парк

Сделав раз, делай два, - говорят вернувшиеся из славных рядов российской армии бойцы. Имея билеты в количестве двух, клевый парень просто обязан был появиться в кино соответственно с отличной девчонкой, да и по многим причинам обязательно нужно было умыть отдельных ухмыляющихся. Он в тогда отлично заметил Светкин внимательный взгляд, тут же спрятавшийся за Женькину спину. Словно та специально хотела стравить их между собой, однако Серега даже немного жалел другана, видя, как Женьке неудобно перед ним. Подмигнул другану и тот понял, все ништяк, дружили они ее славно, а теперь жизнь продолжается, просто передается временно в единоличное пользование, если втихаря она еще с кем-нибудь не "дружит".

Выполняя намеченные планы, для начала позвонил козе из соседней школы, она ему давно глазки строила, да ему все было недосуг. Хотя та была девушка с юмором, да и по смелым глазам было видно, что она ой как не против. Но удача повернулась в этот раз тылом, два раза звонил и все мимо. Ее мамаша, не спрашивая, кто звонит, оба раза на звонки отвечала, что дочь то у подруги, то задерживается. Похоже, у девушки есть, чем заняться у этой подруги, не стал больше терять на нее время.

Перебрав в памяти подходящих девчонок, решил все-таки на этот раз пригласить Таню, тем более что ссора была типа как из-за нее, вот с ней и было бы в самый раз. Если откажется, тогда пойдет с Ленкой из параллельного, та точно согласится, сама не так давно предлагала вроде как между прочим.

За день до культпохода, на перемене отвел Татьяну в сторонку, без дурацкого мандража объяснил ситуацию со свободным билетом и предложил пойти вместе с ними на молодежный сеанс. Не уточняя насчет вскользь сказанного им про предстоящий "молодежный" фильм, она по девичьи мгновенно глянула ему в глаза, помолчала секунду и согласилась, не спрашивая почем билет, как будто он ее парень. И правильно не спросила про деньги, ему были всегда довольно неприятны расчеты между своими, сдачу никогда не выпрашивал.

Незаметно для себя они проболтали перемену и, уходя уже на урок, Таня напомнила ему о своей просьбе проводить ее на курсы по физике, куда она хотела записаться сегодня, по его же собственному совету. Его самого туда в прошлом году записал отец, предложив на пробу походить, если будет интересно. Курсы размещались в политехническом институте, беззлобно называемом в городе студенческой молодежью "конюшней", проводились они доведенными почти до нищеты профессорами и их ассистентами, а стоили для родителей недорого. Оказалось здорово, помимо опытов из школьного курса и экзаменационных задач увлекающиеся под блеском молодых глаз преподаватели частенько заезжали в дебри институтского курса, растолковывая будущим светилам азы новых направлений в науке.

Институт был сравнительно старый, сталинских времен, мраморные доски с золотыми именами отличников занимали довольно много места, причем если учебные столы в аудиториях были исписаны ставшим повсеместно стандартным неприличным русско-английским текстом, то мраморные доски были в неприкосновенности, традиции здесь кое-что значили.

Несмотря на возможность доехать до института на троллейбусе по маршруту, охватывающему три района, а поэтому долгому и противному своими толчками на кочках и непредсказуемыми рывками, сопровождаемыми еще и давкой в часы "пик", гораздо удобнее было ходить напрямик через парк, по времени выходило почти так же. Необходимо было пройти по мосту через речушку, далее по парку углубится в настоящий лес и на краю леса неожиданно вставали корпуса политеха.

По дороге туда Сергей показывал незнакомые девушке места парка, пересказывая ранее слышанные от взрослых истории. Парк на самом деле был, да и в целом оставался до настоящего времени большим участком леса, по краям смешанного, а далее стеной стояли сосны вперемежку с пихтами и можжевельником на полянах. Про породы местных деревьев он знал не случайно, на вырубках они совсем еще пацанами вырезали себе сабли и дубинки, отважно сражаясь двор на двор, делали даже луки, стрелы которых взлетали выше пятиэтажного дома, громко цокая об асфальт наконечниками-пульками от стреляных патронов, собираемых на отвалах местного плавильного цеха.

Большое количество карьеров разной величины, из которых во время войны добывали гранит, служили теперь каменным украшением парка. Основная часть из них с течением времени представляла собой водоемы, давно приспособленные на любой вкус, от лягушатников с теплой водой до глубоких, с ловившейся на самодельную удочку рыбешкой, небольших озер. Другая часть карьеров, причем довольно глубоких и нередко с террасами из нескольких ярусов, местами заросших где травой и кустами, а где деревьями, чьи макушки не могли достать из глубины осыпей, служила местом отдыха. У их компании тоже был такой полюбившийся им маленький карьер, на обратном пути он собирался показать ей его, сейчас они торопились успеть в деканат записаться, и некогда было особенно таращиться по сторонам.

У входа в главный корпус находилась местная достопримечательность - бронзовая статуя крепкого парня на невысоком постаменте. Возможно, она должна была в советское время олицетворять молодого выпускника, намечавшего то место в народном хозяйстве, где его подставленное плечо произведет максимальный эффект. Старожилы расположенных вокруг студенческих общежитий разъясняли молодым и неопытным, в основном студенткам-первокурсницам, что после принятия внутрь определенного количества народного эликсира явно проявляется сходство статуи с известной личностью, за что и называли одинокий монумент "Высоцким". Особо желающие почувствовать чудесное просветление девушки наутро обнаруживали в своей постели по вполне реальному молодцу, довольно крупному специалисту по медитированию.

Впрочем, столь аппетитная перспектива проникновения внутрь желанных объектов научных исследований для Сергея была еще довольно отдаленной, а сейчас они проходили мимо главного входа в боковое крыло. На втором этаже гранитного пристроя размещался деканат подготовительных курсов, они прошли по пустынному в это время коридору, спеша и едва не спотыкаясь о выбитый паркет, перед очередным поворотом остановились у запертой двери. Отошедшая ну буквально на минутку, симпатичная секретарша обсуждала очередные личные проблемы с подобной себе подружкой, но наши герои увидели ее всего через четверть часа неприступно-сосредоточенной, снисходительно воспринимающей отвлечение себя на возню с учащимися курсов.

Кстати, совсем и не была она неприступной, что вполне естественно для ее третьей по древности профессии, весьма родственной с первой древнейшей специальностью, и нам есть, что порассказать о приключениях юной дамы без комплексов. Но увы, тяга к высокому, несомненно подмеченная внимательным читателем на этих возвышенных страницах, заставляет нас посвятить труженице науки отдельный труд и будет он, вероятно довольно объемным и слегка неприличным, а сейчас автор весь в неустанном труде описания подзабытой слегка юной пары, пришедшей, дай бог памяти, вспомнил - походить на оставшиеся до конца года занятия и узнать о сроках следующего учебного года.

Так вот, удобно устроившись за боковым столом, за чуть поновее местом у окна временами посиживал ее нестарый еще босс, секретарочка бойко поведала о расписании, искоса оценив вполне развитого парня записала его девушку и выдала квитанцию на взятые за оставшиеся до конца года занятия. Сегодня по расписанию была всего одна пара, найдя аудиторию и, заглянув в нее, они увидели вразнобой сидящие в пустом лекционном зале группки парней и девчонок, Серега некоторых уже запомнил в лицо, поздоровался, в ответ тоже весело крикнули и они сели ближе к середине. На столе у доски уже стояла опытная установка, вошедший преподаватель солидно поздоровался, отметив новеньких в своей тетрадке. Показал опыт по механике, живо комментируя тогдашние споры ученых и, решив несколько задач на старенькой доске, он увлекся и стал рассказывать им о синергетике-науке, как они поняли, о системах, находящихся под воздействием внешней среды. То есть сколько бы сложной не была замкнутая система, общество, она вроде как имеет конечное число состояний поэтому, в конце концов, неизбежно начнет вырождаться. А вот если на нее начинает действовать снаружи хаос, она приобретает совершенно иные свойства, у нее появляются точки бифуркаций, в которых она может резко изменить направление своего развития. Как например, момент распада СССР, а после прохождения этой точки что-либо исправить чрезвычайно сложно и за рубежом есть целые научные школы, консультирующие правительства, а у нас это долго давили, но в их институте уже есть группа энтузиастов, в том числе и старшекурсников, занимающихся этими проблемами и они будут рады работать с новыми идеями молодого поколения студентов.

Классное ощущение воздействия ставшего нынче таким редким прекрасного дара увлеченного вроде как на самом деле и именно живыми идеями человека, в эти минуты словно спадает позорное клеймо жителя страны дураков. Два часа без перемены пролетели незаметно, все после занятия побежали кто куда, тем более что большинство ребят жили не близко и спешили на вокзал к электричке.

Сергей на обратном пути не спеша гулял по парку с Таней, обсуждая услышанное на занятии, однако понемногу окружающие красоты вытесняли услышанное в институте. Переходя от одного заросшего карьера к другому, он рассказывал, как после войны остатки фосфоросодержащих отходов захоронили на территории леса, ставшего потом этим парком. Для этого взорвали один из глубоких карьеров, но просочившиеся сквозь гранит весенние стоки разнесли остатки по всей площади и известный источник с радоновой водой на краю леса свою радиоактивность черпает из тех отходов. Неизвестно, насколько все это правда, но упорное многолетнее молчание властей на эти слухи делало их очень правдоподобными. Таня в ответ, припомнила случай на полигоне у отца, когда горючее из ракеты вызвало отравление обслуживающего расчета и тоже все осталось, шито-крыто.

Беседуя на ходу, они так по дороге домой подошли к расположившемуся недалеко от давно развалившейся ограды парки небольшому, как частокол заросшему молодыми соснами глубокому склону. Вниз спускались узкие и крутые тропинки, ведущие к небольшим полянкам, нередко служащими убежищем отдыхающим, а чаще влюбленным парочкам. Однако мало кто знал, что идущая немного вбок тропочка начинает быстро подниматься и приводит на вершину маленькой скалы, похожей на подломанный в драке зуб и, обрамленная зарослями все тех же сосенок, полностью скрывает находящихся на ней, открывая взамен отличный вид на дно карьера.

Именно красивый вид со скалы и хотел он открыть, за руку потянув девушку на вершину. Немного упираясь, она подошла с ним к обрывистому краю и затаила дыхание от восторга. Они хорошо видели округу, реку с мостом и за лесом корпуса института, с противоположной стороны реку с мостом и машинами на нем, а недалеко соседний карьер. Посмотрев прямо вниз, Сергей тихо засмеялся, а на недоуменный взгляд девушки приложил палец к губам и показал глазами на полянку под ними.

Уж самому-то себе он мог с чистой совестью поклясться, что не знал о намерении Гришана привести на поляну под скалой молоденькую Алису, симпатичную девчонку с длинными и струящимися по плечам красивыми темными волосами, которая была еще младше Татьяны, хотя всего-то на год. Крепкая для своего возраста девчушка, она уже была весьма неплохо сложена и на нее положил свое недремлющее око прирожденный воспитатель юных дам. Хотя Алиска была явно еще девочка, но доброжелательное внимание дамского угодника ей импонировало, восприятие ее как взрослой было приятно и она всегда только со смехом, без малейшей сердитости повизгивала и больше на публику, вырывалась из его как бы шутейных объятий. Пойти с этим парнем она куда-либо еще боялась, хотя сердчишко замирало от его взгляда, смелого и до сладости неумолимо-безжалостного, но на его двусмысленные подковырки уверенно отвечала такими же взрослыми шутками.

А сейчас Алиса слабо лепетала что-то ему, стараясь не смотреть в глаза парня, раскрасневшись от его совсем недетских объятий и сама непонятно отчего распалено шепча необязательные обоим слова, инстинктивно не решаясь громко осадить нахала.

Сергей с Таней остановились у самого края так надежно скрывавшего их убежища, не решаясь окликнуть пару внизу, выдав тем самым себя и лишь молча, наблюдая за ними, чувствуя стыд подглядывания и напрасно пытаясь унять предательски громкий стук сердца в собственной груди. Они затихли, прижавшись к сосенке на краю, поднимающейся над краем скалы, непроизвольно взявшиеся за руки и не замечающие, что оба уже порядком вымазались в сочившейся из ранки ствола клейкой сосновой смоле. Таня плохо знала Алису, лишь видя ее с одноклассницами в школе, она подумала, что девушка со своим парнем обнимается под защитой негустых веток, а ее то ли сердитый, то ли испуганный лепет просто принятая у них игра, он сама не знала, как все бывает. Даже рассердилась, что такая тихоня в школе уже смело, обжимается по кустам.

Они в своем укрытии не знали, а Таня вообще по неопытности не понимала, воспринимая происходящее внизу, как игру, что пришли они сюда совсем не во время. И могут увидеть сейчас, самое что ни на есть запретное, хотя приличное расстояние до парочки и ветки целомудренно прикрывали некоторые подробности. Природа старалась прикрыть от любопытных глаз, что просвечивающая им сквозь ветки девичья одежда уже не застегнута и никого внизу не сможет спасти. А та девочка в крепких объятиях своего парня совсем ослабела от нежных поцелуев его губ под глубоко уже расстегнутым воротником и от ласки горячей и быстрой его руки. Не обращая внимания на слабые просьбы перестать, мужская ладонь уверенно гладила животик, и оттуда попала вообще под все. Там сразу разгадавший ее чувство, о котором девочка только еще догадывалась, а опытный парень по вернейшему признаку, с радостью почувствованному им на курчавых нежных волосиках, узнал о готовности ее тела стать взрослее. Мужчина знал, что очень скоро девушке все происходящее сейчас будет нравиться больше всего на свете, и он должен помочь ей преодолеть внушаемые в течение жизни комплексы, а для этого нужно в решительный миг не быть размазней. В моменты, когда требовалось подтвердить мужское достоинство, Гриня дам не разочаровывал и сейчас ни за что отступать на полпути не собирался.

А ведь еще сегодняшним утром Алиса, собираясь после двух уроков сбежать с трудов и через парк слетать в магазин за модным журналом для девчонок, и в мыслях не держала такой оборот дел. Честно говоря, она вообще не задумывалась всерьез о парнях и не собиралась пока ни с кем всерьез общаться, считая, что потерять голову может только полная дура. Ей даже не пришлось срываться с физры, она с напустила на себя болезненный вид и пообещала сдать прыжки на следующем уроке и погруженная в свои мысли учительница разрешающе махнула на нее рукой, ставя точку в журнале напротив ее фамилии. Алиса побежала к дому и негромко выкрикнула подружку, приглашая ее с собой за компанию. Она не заметила, что в подъезде курил Гриня, обдумывая планы на предстоящий вечер, и вдруг хорошо знакомый голос направил его мысли в привычном направлении. Приглашение пойти в магазин и отказ подруги пробудили отнюдь не стандартный интеллект, и вскоре он, не спеша уже шел в приличном отдалении от поникшей в одиночестве Алисы. Очень живая и веселая девчонка, она чувствовала себя в компании как рыба в воде, но одна могла неожиданно сникнуть и не любила себя в эти минуты.

Наш Григорий провожал девушку не только из желания найти повод и сходить с ней куда-нибудь, но и отчасти по товарищески оберегая от возможных неприятностей и в дальнейшем это оказалось совсем нелишним.

Прогулки по парку к добру не ведут

А день был на все сто. В хорошем спортивном темпе девушка двигалась к парку, не обращая внимания на встречных поперечных, и от теплого солнца, легкой дороги с горки к реке и далее к мосту через нее, настроение ее приходило в норму. Она представляла, как развернет на перемене новенький журнал и девчонки из класса, особенно ее неприятельницы сойдут с ума от зависти. Ей нравилось изучать такие журналы от корки до корки, разглядывая прически, модные наряды и постеры, сравнивая себя с девчонками на страницах и с удовольствием делая оценки в свою пользу. В последнее время ей все больше нравились происходящие с ней изменения, она хорошела и понимала это впрочем, и недостатков в своей внешности подмечая немало. Мама уже разрешала ей экспериментировать с волосами, а неумелые ухаживания ребят из класса придавали уверенность в своих женских чарах.

В предыдущем номере пообещали напечатать статью об уходе за руками, ей очень хотелось стать самой продвинутой в этом вопросе, да и с веснушками на руках давно стоит покончить, сейчас это уже не модно. По сторонам она сейчас смотрела только при переходе через улицу, а в мыслях уже листала журнал. Влетела в стеклянную дверь магазина и облегченно вздохнула, рассмотрев на столике возле кассы стопку с новыми журналами. Взяла в руки под недовольным взглядом старой продавщицы, не спеша, полистала гладкие страницы, не подозревая об изнывающем в нетерпении парне, наблюдающем в отдалении за ней сквозь витринное стекло.

Когда она, наконец вышла из дверей, довольная и с журналом под мышкой, он едва не сгорел, потому что направилась она прямо в его сторону. Медленно, очень естественно он отвернулся от нее, сдерживая желание сделать шаг в сторону. Знакомая походка могла привлечь ее внимание, а роль случайно встреченного и отвлекающего от желанной игрушки предмета была не для него. Но нет, она уже отвлеклась на другое и просто шла в парк немного другой дорогой, выходя на аллею с огромным колесом обозрения, детскими вертушками и прочими, еще советского времени, аттракционами.

В этом районе парка музыка ревела из железных динамиков со всех сторон, причем из разных точек с небольшой задержкой, отчего речь ведущего разбиралась с большим трудом. Народу тут всегда было прилично, а сегодня словно объявили съезд малолетней шантрапы, хотя парней и постарше хватало. Скучившись по непонятной причине возле павильона, толпа загородила дорогу, мешая пройти. В середине толпы дорогу как назло, ей загородили два придурка, решившие поприкалываться над ней друг перед другом. Не давая пройти, стали тянуть свои шелушащиеся от вечной грязи лапы к глянцевой обложке под мышкой. Она осаживала козлов, но те, похоже, и не думали линять.

- У нас проблемы?- знакомый голос над ухом стал самым приятным. Оглянувшись, она увидела набычившегося Гриню, дебилы спали с лица и отвяли, а ее за руку и с некоторой небрежностью спаситель повел из толпы.

- Вау, ты вовремя, - она не скрывала радостти. Услышав, что он сегодня гуляет по парку, показала в ответ новенький журнал и его неподдельный интерес к девчоночьей радости был такой естественный. Они проходили мимо кафешки и Алиса почувствовала себя голодной. Парень предложил зайти перекусить, у него удачный день, она сразу согласилась, а вместе с едой Гриня взял пивка. Этикеток на бутылках с пивом уже не было, он их незаметно оторвал, чтобы не смущать гостью, это было пиво из крепких сортов. Солоноватая еда, разлили в одноразовые стаканчики темное пивко, он классно рассказывал, она смеялась и не убирала ладошку из-под его временами поглаживающей ее руки. Ей не жалко, если ему приятно, пусть гладит, такой веселый, просто умора.

Под легким навесом так называемого бистро, где они смеялись и допивали прохладное пиво из пластмассовых стаканов, своевременно наполняемых кавалером из быстро пустеющих бутылок, ветерок поигрывал волосами девушки, нежно их перебирая и щекоча шейку. К ступенькам входа уверенно подкатила белая иномарка, и за рулем холеный водитель вынул жестяную баночку, не столько попивая из ловко распечатанной банки, сколько разглядывая рыбьими глазами девиц, выбирая ту, с которой на сегодня не будет проблем. Нельзя было не заметить за столиком , ближе к деревьям сидящую красотку с внешностью конкретно топ модели из "плэйбоя", стройные ножки в дешевеньких колготочках заставили что-то пошевелиться под приличным уже брющком кооператора.

Возле девчонки сидел какой-то олух и явно претендовал на нее. Жалко, что сегодня ребят с собой не взял, мигом опустили бы придурка. Короче, с этой девчонкой не оттопыривалось, да и валить пора. Не оттого, что по парку проезд на авто закрыт, ложил он зрение на их запреты, в натуре сейчас башка как вчерашняя кушетка в предбаннике трещала, пора на массаж. Тронул педали, мягко завертелись титановые диски на колесах, лохов в забегаловке взглядом не удостоил, западло.

Гришан все свое хладнокровие мобилизовал, чтобы наглой роже в иномарке, таращившейся на его девчонку, с места в окно тарелкой не замочить. Он неплохо бросал мяч, вполне попал бы по сытой харе, однако Алиса сидела спиной к водителю и ничего не видела, а скандал мог все испортить. Поэтому он, не прекращая болтовни, дождался, когда она поднесла стакан к губам и на секунду сосредоточилась на этом и направил тяжелый многозначительный взгляд на мерина в окне машины. Тот взгляда не отвел, но все типа понял и, не спеша вышвырнул наугад смятую банку. Еще с минуту подержал машину и покатил дальше. Совсем оборзели эти сынки "слуг народа", по парку в наглую рассекают, менты словно ослепли. Ну да ладно, свалил вовремя и растопырка с ним.

Одно жаль, у крутого в машине Маккартни играл, теперь же снова приходится лабуду из парковых динамиков слушать, хорошо еще, что развешаны далеко отсюда и пойдут они от них еще дальше. Пойдут обязательно, дело к этому идет, девчоночка от жары и выпитого пива заметно уже разомлела.

Предложив собираться помалу к дому, парень подал даме руку, но на выходе повернул ее от кратчайшей дороги немного в другую сторону, пообещав с загадочным и веселым видом что-то показать. Ну да, про себя подумал он, покажет и даже будет возможность потрогать, разве можно отказать такой девчонке.

Такие мысли кружились в его голове вовсе не от какого-то там цинизма, а скорее просто из обычного озорства, особого мужского юмора, если угодно и ничего обидного для дам в этом нет, в их головках нередко мелькают мысли еще поживее!

Через обитаемую часть парка в свое время была проложена так называемая главная аллея, в центральной части зоны отдыха края ее обрамляли скамейки в еще божеском состоянии, а фонари в темное время позволяли пересечь ее из конца в конец. Впрочем, как раз в это темное время по парку бродить настоятельно не рекомендовалось, а уж зимой на это в одиночку отваживались исключительно мужчины крепкого телосложения и здоровой психикой, их руки в карманах предупреждали о возможном оружии и готовности пустить таковое в ход, особо не задумываясь.

Дальним концом аллея упиралась в крепкий еще, но исключительно пешеходный мост, стальные балки-рельсы которого опирались на поднимающиеся из воды основательно сработанные каменные опоры шлюзов, исправно работающие и в наше опять непростое время. Когда-то очень давно, здесь была известная на всю округу мельница-крупорушка, за мукой тонкого помола говорят, приезжали из степи джигиты на своих скакунах, ведущие за собой караваны верблюдов с китайским чаем, тогда еще настоящим. Заботливо ухаживающего за любимой своей мельницей эксплуататора-кулака товарищи бдительно уничтожили как класс, а от караванов остался на подновленном гербе города некий верблюд, своей статью напоминающий противоестественную помесь внезапно обретшего половую силу мерина с ослом невыясненной сексуальной принадлежности. Видимо, их настойчивость успешно победила все, и родился некто, в официальных речах старательно неупоминаемый, но в неприличных шутках городских остряков фигурирующий, вроде Петьки и Чапаева местного значения.

О городском верблюдо-осле настойчиво напоминало воздвигнутое для благодарных горожан панно на развилке аллеи, отцы города заботливо заставляли украшать изображением своего собрата все, сколько-нибудь значимые места в городе, где сами они бывать почему-то избегали. Вот в казино и неких известных всем, кроме милиции злачных местах намалеванный верблюд как-то все не появлялся, в отличие от своих двуногих родственников ну да хватит о нашем, родном. Он сейчас сослужил пользу, давая понять Григорию, кем он ни в коем случае не должен стать.

Об аллее было упомянуто вовсе не потому, что они по ней нынче гуляли. Нет, это могло стать ошибкой, в общей толпе интимно беседовать с девушкой под сверлящими взглядами ехидных старух, что с ишаком обмениваться поцелуями. Или городским верблюдом. Интересно, есть ли город, на гербе которого красуется этот ишак или, еще круче - атакующий скунс? Нет, мудрость городских голов данного населенного пункта превзойти явно никому было не дано.

Слава богу, кругом змеились в любых направлениях тропинки разной степени узости, по краям засыпанные уже чернеющей прошлогодней хвоей. Многочисленные любители проторенных троп уже давно не только собрали на себя всю паутину в лесу, но и до блеска отполировали выступающие из земли корни деревьев. По одной из таких тропочек вдоль аллеи Гриша провожал свою даму, они вспоминали, как много зимой было перебегающих от одного дерева к другому сереньких белок. По снегу зверьки подбегали к самому краю протоптанных тропинок и выпрашивали у одиноких прохожих конфеты, а сейчас сменили окраску и разбежались по деревьям, занимаясь в дуплах неприличными делами. Алиса хохотала в ответ на намеки парня о беличьих парочках, у него все на одну тему.

Они пересекали сравнительно густой участок, в кустах которого местные любители клея расположились на очередной сеанс. Часть уже отключилась внутри прозрачных мешков, двое еще пребывающих в реальности разбирались за прошлые долги. Ближайший к ним нарк, по одежде и особенно сонно-бессмысленному выражению лица вылитый ДЕЦЛ клялся, что он правильный пацан и долга за ним больше нет. В ответ его собеседник громко и гундосо, по-видимому уже уплывающий от вдыхания паров любимого клея в сладкую даль, выражал сомнение на слова собрата. В этом месте парка кругом валялись не только выдавленные тюбики любителей поклеить, но и использованные шприцы, да и вообще было порядком загажено.

Когда улетающие пацаны остались позади, под ногами захрустели прошлогодние, уже потемневшие от времени сосновые шишки, и Алиса увидела их карьер, где они нередко играли в баши, да и просто загорали с компанией. Мало заметный со стороны, с окруженной зеленью деревьев скалой посредине, вниз вела крутая тропинка, проходя от одного закрытого ветками как бы уголка к другому. Спросила, что там сегодня, вроде загорать поздновато.

- До обеда наши сюда вроде собирались, может и есть еще кто.

Буйная зелень вокруг создавала иллюзию защищенности от чужих глаз, Гриша в одном из закоулков карьера бросил на траву пиджак, небрежно усевшись на его край.

- Устал что-то сегодня, садись отдохни. Передохнем и в дорогу:

У Алисы от быстрой ходьбы устали ножки, и она присела рядом, развязав узлы шнурков на обувке. Гриша полулежал на траве, уступая ей, место на пиджаке, чтобы не замаралась от травы. Кузнечики, как ошалевшие стрекотали со всех сторон, солнце припекало, и она боролась с желанием последовать его примеру. Развернула журнал, но читать с отяжелевшей от солнца головой не хотелось. Положила его рядом, с противоположной от него стороны, чтобы не помял. Парень в это время выбрал травинку с мягкой метелкой на конце, отломал стебелек и тихонько ткнул кончиком спину девчонки, имитируя укус комара. На самом деле ветерок от речки отгонял насекомых к лесу, но Алиса хлопнула себя по спине и только потом по его смеху догадалась, о приколе. Неугомонный парень не оставлял в покое повернувшуюся спиной к нему девчонку, сначала проведя по шее, дальше пушистая щекотайка спустилась по плечу и легко задела крапинку от прививки, крутясь вокруг нее.

- Перестань, щекотно.

Травинка сбежала на шейку, Алиса отмахнулась и увидела, что он подвинулся к ней, перехватив ее ладошку. Отдал травинку, которую она со смехом пыталась поймать.

- На, жалко, что ли.

Стебелек у нее в руке, сама она уже в его объятиях. Повела плечом, он словно не удержался и увлек ее вслед за собой. На пиджак.

- Ой, пусти.

- Ишь чего, сломала орудие труда, проси пощады.

Поцеловал голое плечо, оно у нее почти не загорелое, девчонка поежилась, как от озноба. Сведенные вместе и согнутые в коленях ноги непроизвольно сжались и взбрыкнулись кверху, заставив закачаться ветки. Отпустил со словами:

- Целоваться не умеешь, трусиха.

Она решила не отвечать, и лежала спиной на траве, не замечая, что пиджак под ней сбился в сторону. Так не хотелось снова садиться, закрыла глаза и, сквозь закрытые веки солнце все равно просвечивало красной теплотой. Чувствовала его разворот сбоку и очень нежно, по губам вскольз прошел его осторожный поцелуй. Сразу же отодвинулся к шее, там ничего такого, так что и глаз открывать не стала, приятно погладил пушок на руке. Ему нравится, пусть гладит, нам до лампочки. Солнце словно нарочно пекло ее заодно с его касаниями.

Все хорошее заканчивается

Когда Алиса закрыла глаза и вытянулась на травке перед ним, улыбаясь в его сторону, парня словно качнуло от ударов собственного сердца. Уже не сдерживаясь, наклонился к губам девушки и коснулся их. Очень бережно, почти не касаясь, провел губами по ее губкам, сжал маленькие ладошки своими руками, почувствовав ее ответ.

"Спокойно, не заводись",- твердил себе парень, целуя извивающуюся под его руками девчонку, старясь не потерять голову раньше времени. А время сейчас не стояло на месте.

Никто не знал, да и не было в этом ничего такого, что Алиса уже целовалась со своим одноклассником, скромным ботаником Витькой, но эти поцелуи были совсем другим ощущением. Вовсе не наглые, приятные и смелые его губы, она словно вся двигалась в такт с его языком и коснулась его кончика у себя во рту. Он убрал губы, она капризно потянулась, поцелуй вернулся на место и, от этого ей стало еще смешней. От ее губок он пощекотал своими ее ушки под растрепавшимися волосиками и отправился путешествовать по красивой шее.

Шейка оказалась самая чувствительная, она от поцелуйных ласк сразу задышала, его руки словно мгновенно прошли по блузочке, оставляя желанный след из расстегнутых пуговок. Она уже отвечала на его поцелуи, выгибаясь под его ладонями на выпуклостях лифчика, ей было хорошо от ветерка, обдувающего свободную от расстегнувшейся блузки часть девичьего тела.

Словно издалека пришедшее, ощущение беспокойства, почти страха появилось, когда руки парня с жадностью нырнули под тугой лифчик и натянувшиеся лямочки на спине вот-вот готовы были лопнуть. Хотя так не хотелось распахивать прикрытые от солнца глаза, пришлось наморщить носик и поглядеть на парня.

После напекшего до темноты в глазах веки солнца глаза юноши казались словно фонариками, смотрящими прямо внутрь ее и бесстыдно читающими мысли, она отвела взгляд в сторону и увидела лежавший рядом, на совсем безопасном расстоянии журнал, у которого дуновение воздуха даже не могло пошевелить крепкую обложку и успокоилась. Новый прилив удовольствия от все более жадных объятий словно заставил ее вновь зажмуриться и не мешать ему, ее тело становилось с каждой секундой все слабее и податливее его рукам.

Голова ее была, словно в горячем тумане, ее руки сжимали торс мужчины и не хотели отталкивать его. Когда повернутая на бок, она почувствовала облегчение от расстегнувшейся застежки, и лифчик поехал вверх, попыталась напоследок открыть глаза. Перевернутый от ее положения книзу вершиной утес вдалеке был совсем неинтересный, сладкая судорога от бесполезно сведенных бедер заставила ее пролепетать еле слышно:

- Ой, убери руку.

И очень правильно сказала. Когда из-под сползшего лифчика выглянули розовые глазки сосочков, Гриша просто не мог устоять против открывшейся красоты. Он совершенно послушно убрал правую руку с груди девушки, оставив на соседней грудке имевшуюся в наличии у него другую руку. Руки у него были, по признанью знакомых с ними, а чуть позже ознакомленных и еще кое с чем девушек, весьма шустрыми и не собирались отсыхать, не взирая на пожеланья об этом отдельных злобных мамаш. Не далее как на той неделе одна такая орала из окна на него:

- Чтоб у тебя руки отсохли, скотина!

Наверное, ей хотелось, чтоб еще быстрее у него отсохло еще что-нибудь, но не станет же она кричать об этом на весь двор, иначе люди могут плохо подумать об их семье. Но это было давно, Григорий совершенно уже исправился и сейчас был готов потерять голову от нахлынувшего светлого чувства. Стыдливая рука быстрехонько пустилась осваивать новые области и, проскочив по упругому животику без остановки под резинку, с осторожной лаской погладила оказавшиеся там курчавые волосики. Пока не ясно было, какого они цвета, но впереди явно было исчерпывающее географическое открытие. Даже в такой момент наш герой не терял чувства юмора, столь ценимого в давно облюбованных женских кругах.

Он погладил завоеванные области, не прекращая затянувшегося, исключающего произнесение несвоевременных протестов, поцелуя. Девушка только тяжело дышала, чувствуя приятную тяжесть, от постепенно располагающегося поверх ее тела партнера и он логично отправился дальше, тем более, что до заветных мест оставались буквально считанные сантиметры. Ножки ее были слегка разведены его телом, поэтому ладошка сразу скользнула по милому местечку. Бедрышки попытались сжаться, бесполезно, тогда маленькая ладошка поверх своей одежды попыталась остановить хулиганистую руку, и парень послушно остановил путешественницу. В полном согласии с дамой он только осторожно перебирал нежные складочки под ладонью, чувствуя ответные судороги по всему телу подруги.

- Ну не надо, Гриша.

- Сама помоги.

Стыдливая ручка девушки мгновенно отдернулась, а он потянул на себя оставшуюся одежду, сведя на минуточку ножки вместе, чтобы не мешали снимать, кроссовочки неслышно упали на траву за его спиной. С шелестом оголились одна за другой ножки, горячие бедра подались под напором надвинувшегося сверху тела и медленно разошлись. С наслаждением, ощутив в руке холодные пальчики ножки, аккуратно передвинул послушную ножку под собой по траве, разместив поудобнее.

Алиса словно замерла в ожидании, без сопротивления отдаваясь его настойчивому поцелую, покоряясь жарким словам мужчины:

- Все хорошо, я осторожно.

Больше почувствовала, чем услышала расстегивание ремня от его раздевания и прижатыми бедрами ощутила сползающие с него штаны, но влажные движения поверх ее бутончика распалили желание неизбежного. Она сама не осознавала, что уже встречными движениями пытается захватить ускользающего от нее в момент острого чувства, пытающего сберечь ее от возможной первой боли парня. Маленькие ручки обнимали его спину и он тоже уже не мог сдерживаться, направив себя в раскрывшуюся дверку любимой, такую маленькую и нежную, не удержавшись от желания полюбоваться раскрасневшимся ротиком ее маленького бутончика.

Они удивительно сразу нашли общий ритм, мужчина без слов помог ей, как надо, любовь растворила в себе весь мир, даря им на двоих прекрасную радость.

Сергей со своего утеса понял, непроизвольно сжимая танину ладошку, что сейчас там внизу не просто может произойти, а вовсю уже разворачивается действие из категории "дети до шестнадцати не допускаются". Какое там до шестнадцати! Хорошо, что Григорий расположился со своей дамой под густыми ветками невидимо со всех сторон, им тоже с их "скалы обозрения" фактически никаких внятных видов не открывалось, Татьяна и сейчас на головы их целующиеся поглядывает и думает, что так и надо. А он уже кое-что попробовал и знает, что не зря руки парня скользнули из поля зрения вниз, он там что - то снимает у Алисы. Та вроде головой мотнула отрицательно, напряглась под ним, но еле заметное перекатывание ее с боку на бок - явный признак процесса удаления, скажем так, того, что у нее было не снято.

Все, приехали, давно пора было двигать отсюда, Танька тоже не слепая. Сергей отошел от края и потянул за собой подглядчицу. Она не двинулась, их руки, не расцепляясь, тянули каждая в свою сторону. Ого, Татьяна - то вполне созрела, от секса за уши не оттянешь! Наука ему, как девчонки быстро развиваются, "духовно растут над собой". Он, уже не шутя потащил ее и она досадливо обернулась на него.

- Пойдем, - негромко, но твердо произнес Сережа.

Таня непонимающе посмотрела на него, и пунцовая краска разлилась от лица аж на шею. До него дошло, в каком смысле она его поняла. Усмехнувшись, неплохо же ее разобрало, ни единой мысли о другом, потащил ее с камня как маленькую.

- Нечего таращиться, неприлично. Не могли ддругое место себе выбрать, я тоже как дурак уставился.

Таня медленно, словно отмеряя миллиметры, подчинилась его тянущей за собой руке. Напоследок бросив вниз взгляд, она увидела запрокинувшееся лицо той девчонки, исступленно мужчиной целуемое и на ходу уже не могла заметить белое девичье колено, раскинувшееся в попытке обнять своего парня. Словно сходя с пьедестала, повзрослевшая от увиденного откровения Татьяна пошла за своим парнем сначала по склону скалы, после уже быстрее они выскочили на узенькую поднимающуюся тропинку. Ставшие отчего-то непослушными ноги скользили по осыпающемуся склону недавнего их прибежища, ощущение пульсации оставшейся внизу пары словно подталкивало их. И без слов они оба знали, что счастье тех двоих заглушит все, обрушь они хоть лавину камней за собой.

Когда отошли от карьера, Танька уже развеселилась и подтрунивала над увиденным, шагу ступить некуда, кругом любовь. По инерции вырвалось:

- Только мы, как пионеры.

Она сказала это больше в одобрительном смысле, но Сергей не мог позволить хулы над собой. Развернув на ходу, насмешницу к себе лицом, умело и крепко обнял, губами прижался к ее не перестающему сегодня болтать рту и прижался во вполне взрослом поцелуе. Она замерла под его губами, чувствуя некое его превосходство, обычный поцелуй стал совсем уже поцелуем взасос. Таня не отвечала на поцелуй оторопело, воспринимая мужчину, но и без этого процесс целования шел как по маслу, ее губки были такими упругими.

Как всегда вовремя, впереди показались две одинокие старухи и наша парочка, наконец разъялась, взявшись за руки и продолжив нелегкий сегодняшний путь. Обходя встречных бабусь, Сергей посмотрел на них внимательнее и досада, связанная с их неожиданным появлением, сразу прошла. На него посмотрели два очень добрых лица немолодых женщин, они с трудом сошли на хвою, уступая молодым дорогу. Сергею стало чего-то то ли стыдно, а может быть, жалко и он сам посторонился. Он все смотрел на них и видел, что одна бабуся была в каком-то старомодном и чистеньком капоре, а другая поддерживала свою подругу и от них повеяло таким одиночеством, что он неожиданно для себя поздоровался с ними, словно с родной своей бабушкой. Обе улыбнулись в ответ и одобрительно покачали им головами, также продолжив долгую свою дорогу.

Сейчас он вспомнил свой страшный сон, который приснился ему очень давно, но он никому его не рассказывал. Будто он взрослый куда-то уехал, а его родители забрали ставшую беспомощной их бабушку к себе жить. Вскоре он получил, как ни странно, от бабушки письмо, но распечатать не успел - все торопился куда - то. Оно залежалось в чемодане, а тут ему и домой ехать. Приехал и узнал, что бабушка умерла. Вспомнив про письмо, распечатал и прочитал. Бабушка писала ему: "Миленький внучек, они меня обижают, мне плохо. Забери меня отсюда, ты ведь у меня самый любимый, я тебя очень жду". Он никому не мог рассказать, как из его глаз потекли слезы, он проснулся, и хотелось выть от боли.

"Наверное, внутри нас или где-то рядом происходит совсем другая жизнь", сейчас он думал об этом. Девчонка рядом с ним притихла, не мешая парню обдумывать что-то важное но, самая главная мысль опять ускользнула куда-то. Таня полушепотом старалась спросить о чем-то, а он словно не слышал ее. Ставшие за этот вечер словно ближе и одновременно отдалившиеся на миллионы лет, они улыбнулись друг другу на прощанье, еле слышно шепнув: "До завтра".