Все права на данное произведение принадлежат автору
Копирование и распространение без разрешения автора запрещено!

Олег Болтогаев

Крымская коррида

Они проснулись одновременно.

Было четыре часа утра.

Вот-вот должно было выглянуть солнце.

Итак, они проснулись одновременно.

Она - в вагоне пассажирского поезда Воркута-Симферополь.

Он - в своей кровати, в комнате студенческого общежития.

Её разбудила горластая проводница, громко объявившая, что через
полчаса поезд прибывает на конечную станцию маршрута - Симферополь.
Они опаздывали почти на час. Прибытие планировалось на пять утра.

Его разбудил трескучий будильник, наследие застойного прошлого.
Никто не знал, кто хозяин будильника - старожила этой комнаты.

Она сладко потянулась, вспомнив, что, наконец-то едет в Крым.

Он длинно зевнул, икнул, недовольно поморщился.
Ужасная вкусовая гамма, возникшая во рту, напомнила про
вчерашнее непомерное чревоугодие. Пить надо меньше!

Она поправила на себе простынку, опасливо скосив глаза на соседнюю полку.
Ещё вчера вечером в купе было четыре пассажира. Но дедуля с бабулей
ехали до Джанкоя. Она смутно вспомнила, как они выходили и как желали
ей счастливого отдыха. Тихим шепотом, чтоб не разбудить окончательно.
Теперь в купе было только два человека. Она и мужчина на верхней полке.
Он тоже ехал до Симферополя.

Он посмотрел вокруг, из сожителей в комнате спал только Игорь.

Ей вспомнился вчерашний день и вечер, когда она долго стояла у
вагонного окна и разговаривала с соседом по купе. Мужчине было
лет сорок. Сперва он показался ей интересным, они говорили о
Маркесе и о Борхесе, но позже, когда стали укладываться спать, он
разочаровал её тем, что сначала исчез на полчаса, а затем вернулся
и от него сильно пахло вином. Таким он ей совсем не понравился.

Он вспомнил вчерашний день и вечер. Всё было довольно традиционно.
Улов был неплохим. Три рейса. Лето! Нужно ковать железо, пока горячо!
Основная работа - утром, до обеда. Пора вставать! Хорошо бы успеть к
иркутскому поезду. Лишь бы к ночи опять не ужраться до поросячьего визга.

Тайком, под простынкой, она натянула халатик. Застегнулась.
Она вскочила - радостно! - весело! Крым! Сколько лет она мечтала сюда
приехать. Ещё когда училась в школе, ей казалось, что лучше места на
свете нет и быть не может. И вот теперь, перейдя на третий курс института,
она, наконец, смогла накопить денег и поехать в Крым. Летом! В начале июля,
в самый сезон.

Её волновала встреча с Крымом. Она чувствовала, что здесь может
произойти нечто особенное. А всё потому, что ей было девятнадцать
лет и у неё ещё не было серьезного любовного приключения. А хотелось.
Да, ей хотелось, пережить нечто такое... Запретное. Чтоб никто не знал.

Он тщательно побрился. Обработал физиономию одеколончиком.
Критически осмотрел себя. Выглядеть безукоризненно - одно
из важнейших условий его работы. Пару раз присел. Отжался.
Умылся. Тщательно обработал рот. Чтоб никакого запаха.

Он положил в карман своё основное орудие труда - пятак, который
был заточен так остро, что, пожалуй, не уступал лезвию бритвы.

Мужчина проснулся. "Подъезжаем?" - спросил он.
"Да, полчаса осталось", - сказала она и вышла из купе.
У туалета была большая очередь, но ждать пришлось недолго.
Когда она вернулась, мужчина уже был одет. Она села, стала
смотреть в окно. "Переодевайтесь", - проговорил мужчина и вышел
из купе. Она защелкнула дверь. Достала свою дорожную сумку.
Почему-то первым делом проверила денежки. Двести долларов.
Она посчитала, что этого должно было вполне хватить на две
недели отдыха и на обратную дорогу. Итак, она проверила деньги.
Они лежали у самого дна сумки. В отдельном полиэтиленовом пакете.
Четыре президента Гранта смотрели на неё строго и равнодушно.
Четыре купюры по пятьдесят.

Она стала переодеваться.

Надела новые трусики. Модель называлась "задом наперёд".
Действительно, спереди был маленький треугольник ткани,
а сзади, на попке, только узкие ленточки, которые при
ходьбе создавали не совсем приятные ощущения, но такова
была мода.

Хотела надеть кружевной лифчик.
"Господи, ну зачем он мне?" - подумала она и не стала надевать.
Так, блузочка. Посмотрелась в зеркало - видны соски грудей.
Ну и что? Лето - можно! Я - молодая! Можно! Пусть смотрят!
Надела короткую летнюю юбочку. Материал тонкий, легкий, невесомый.
Этакий колокольчик. Не закрывает и половины бедра. Что? Эротично?
Ноги, правда, бледноваты, но через неделю всё будет в норме!
Посмотрелась в зеркало. Немного подкрасила губы.
Снова взглянула на себя критически. Нормально!

Он взял три пакета. Это было их изобретение.
Полиэтиленовые пакеты! Отличная вещь!
После того, как они с Лёхой додумались
их использовать, дела пошли в гору.
Не было ни одного прокола.
Хотя серьезных проколов быть и не могло.
Потому что они не жадничали, а делились, с кем надо.
Они отстёгивали водителю троллейбуса. Процентов семь.
Они отстёгивали милиционерам, дежурившим у касс. Процентов пять.
Они отстёгивали ещё кое-кому. Человеку серьезному. Процентов десять.
На то, что оставалось, вполне можно было жить.

Она закончила свой утренний туалет и открыла дверь.
Мужчина стоял у окна и смотрел на огромное яркое солнце,
которое огненным шаром поднималось с востока.

- Красиво! - восхищенно сказал мужчина.
- Подъезжаем? - спросила она, словно не заметив его лиричного настроя.
- Да, через десять минут станция.

Увидев Кешку, он невольно улыбнулся.
Широченные брюки не могли не вызвать улыбки.

К иркутскому поезду они не успели.
Потому что пришлось ждать Лёху. Соня!
Но ничего. К счастью, опаздывал воркутинский.
Почти на час. Отлично. Они успели перекусить.

Он считал, что крымские воры должны заплатить
дань составителям расписания поездов. Почти все
поезда дальнего следования прибывали в Крым на
рассвете. В итоге, сонных клиентов можно было
брать голыми руками.

Она вышла из вагона и сразу ощутила, что приехала на юг.

Здесь был совсем другой воздух. Даже на вокзале.
Утренний сервис был предельно назойлив и горласт,
как привокзальные вороны. Несколько мужчин угодливо
предложили ей "проехать с ветерком" на легковушке.

Она съела маленькое пирожное и выпила чашечку кофе.
Почувствовала, что дискомфорт раннего пробуждения исчез.
Она не спеша подошла к остановке троллейбусов, идущих на Ялту.

Жертву они выбрали сразу.
"Лохом" оказалась особь женского пола.
Тоненькая, стройная девушка.

Длинные, светло-русые волосы и бледное лицо. Наверняка, северянка.
Тёмные соски просвечивали сквозь лёгкую блузку, короткая юбочка высоко
открывала длинные, стройные ноги.

Про таких девушек они говорили коротко: "Она хочеть и ждёть".

- Работаем по схеме "Ален Делон", - тихо сказал он.
- Сладострастник ты наш! - заржал в ответ Кешка.
- Молчи! Занавеска!

Кешка притих, похоже, обиделся.
Хотя обижаться не стоило.
Он, действительно, почти всегда работал "занавеской".

Тонкую работу с остро заточенной монетой Кешка делать не умел.

Купив билет, она зашла в троллейбус и села у окна.
Она решила не ставить сумку в багажник. Опасно!

- Разрешите сесть рядом с Вами?

Она подняла голову.
Молодой парень в тёмных очках смотрел на неё выжидательно.
В руке у него была лёгкая летняя куртка.

- Да, конечно, - улыбнулась она.

Он сел рядом и нечаянно коснулся пальцами её локтя.

- Извините, - виновато прошептал парень.

Троллейбус отъехал от вокзала и неожиданно остановился.

"Что случилось?" - подумала она.

Двое парней ввалились в переднюю дверь.
Они быстро прошли по салону, но свободных мест не
было, и парни остановились рядом с её сиденьем.

"Крутые", - подумала она.

Но потом решила, что "крутые" на троллейбусах не ездят.

Один парень был рыжий, на втором были смешные,
непомерно широкие брюки. Ей даже показалось,
что он в юбке. Она невольно улыбнулась.

- Вам не мешает Ваша сумка? - спросил сосед.
- Да нет, - ответила она.
- Давайте, я поставлю её в проход и буду за ней присматривать.
- Не знаю, будет ли это удобно, - робко улыбнулась она.
- Никаких проблем! - сказал он.

И ловким движением переставил её сумку.

Тревоги не возникло. Ведь она видела свою сумку.
Зато теперь можно было свободно вытянуть ноги.
Действительно, так сиделось гораздо удобнее.

"Похож на Алена Делона", - подумала она про своего спутника.

"Делон" устало откинулся на сиденье и прикрыл глаза.
Куртка, которую он держал в левой руке, своим краем
легла на её правое колено.

"Интересно, он снимет очки или нет?" - подумала она.

Её увлекла эта мысль, и она предалась глупым фантазиям,
что означало только одно: у неё хорошее настроение.

"Если он снимет очки, то мы с ним познакомимся", - загадала она.

Рыжий парень, один из тех двоих, что зашли позже, стал рыться в своём
полиэтиленовом пакете. Он ворчал, поскольку не мог найти что-то нужное.
Троллейбус качнуло, и рыжий навалился на её соседа, который открыл глаза.

- Не напирайте на меня, пожалуйста, - сказал "Делон" рыжему.
- Не могу найти...
- Поставьте пакет на пол и ищите, - посоветовал "Делон".
- Хорошая мысль, - недовольно пробурчал рыжий.

Однако он последовал совету и, поставив пакет на пол,
полуприсел и продолжил свои поиски.

Она стала смотреть в окно.

Обычно они, обработав "лоха", выходили на окраине Симферополя
и первым же встречным троллейбусом ехали обратно, с тем, чтобы
успеть к очередному поезду. Но сегодня он решил, что спешить не
стоит, а потому дал знак Лёхе, чтобы тот не слишком форсировал
события. Это означало, что они проедут до самой "Корчмы".

Лёха выпрямился.

Троллейбус выехал из Симферополя и натужно поднимался на перевал.

Большинство пассажиров, убаюканных негромким,
равномерным воем электродвигателя, дремало.

- Видите, вон, слева красивое, старинное здание? - спросил "Делон".
- Вижу, - ответила она, скосив взгляд на соседа.
- Это дворец графа... - и он назвал известную в прошлом веке фамилию.
- Как? И сейчас там живут его наследники? - удивилась она.
- Нет. Сейчас там никто не живёт.

Неожиданно она почувствовала, что он прижался к ней.
Но она не отодвинулась. Озорная мысль пришла ей в голову.

"А вот не буду отодвигаться!" - подумала она.

- Вы едете отдыхать? - спросил "Делон".

"Красивый у него голос", - отметила она про себя.

Она знала, что очень немногие мужчины имеют красивый голос.
Не тот голос, которым поют, а тот, которым разговаривают.
Она откровенно млела, когда слышала красивый, низкий голос
одного российского вице-премьера. Фамилию подзабыла...

- Да. Я еду в Алушту, - ответила она.
- Надолго?
- Недельки на две.
- Маловато, - воркующе сказал "Делон".

"Какой чудный, низкий баритон", - подумала она.

Они немного помолчали.

- Взгляните на эти деревья, - промолвил "Делон" и придвинулся совсем близко.
- Что же в них особенного? - спросила она, ощутив на щеке его дыхание.
- Это эндемики Крыма. Нигде больше они не растут.
- Вы, наверное, ботаник?
- "Я не волшебник, я учусь", - улыбнулся он.
- Да?
- Да. Я буду тореро, точнее - матадором.
- Кем?!
- Матадором.
- Ага. И будете принимать участие в крымских корридах.
- Напрасно Вы иронизируете.
- Я не иронизирую.
- У нас открыта школа тореро. Через год первый выпуск.
- Как интересно... - ей нравился этот шутливый разговор.
- Идея проста. В Крыму поедается огромное количество говядины.
- Ну и что?
- Забой скота мы превратим в шоу.
- Как весело...
- В Испании это дает большой доход.
- Так то - в Испании. Это у них традиция.
- Чем мы хуже? Традиции не падают с неба. Их делают люди.
- Это верно. И где же будет арена?
- А прямо на железнодорожном вокзале Симферополя. На площади.
- Очень любопытно.
- Прибыв на вокзал, отдыхающие посмотрят корриду,
отдадут должное смелости и искусству тореро,
затем они поедут на южный берег Крыма, а вслед
за ними специальный автомобиль повезёт тушу того
самого быка, которого победил отважный матадор.
Впечатляет?
- Очень.
- Так что школа тореро - это не выдумка.
- И чему Вас там учат?
- Колоть быка.

Она засмеялась.

- Скоро Вы будете, как шоколадка, - сказал "Делон".

При этом он положил ладонь на её колено.
Словно хотел показать, какая именно часть
её тела приобретёт шоколадный оттенок.

Она хотела отвести его руку, но не сделала этого.

"Делон" немного подвинулся, и край тонкой
куртки накрыл его дерзкую ладонь и её колени.

Она повернулась и стала смотреть в окно.

"И что же будет, если я не стану его отталкивать?" - подумала она.

Некоторое время его ладонь лежала неподвижно,
но вскоре начала слегка поглаживать её ногу.

Она прикрыла глаза.

Её любовный опыт был...
Практически его не было.

- Немного сквозит. Прикройтесь моей курткой, - заботливо сказал "Делон".

Она ничего не ответила.
Даже не открыла глаза.

Правой рукой он передвинул свою куртку.
Теперь она полностью прикрывала бедра
девушки и низ её живота.

Его ласка была осторожной и неторопливой.

Она чувствовала, как мужские пальцы скользят вверх по её
бедрам, достигают кромки короткой юбки и, словно испуганные
своей дерзостью, возвращаются назад, к округлым коленям.

Его пальцы были нежными и грубыми.
Ласковыми и бессовестными.
Бесстыжими и стыдливыми.
Нахальными и робкими.
Опытными и наивными.
Смелыми и трусливыми.
Жадными и щедрыми.

Он увидел, что она немного приоткрыла рот
и стала дышать жарко и шумно. Маленькая жилка
на её шее пульсировала резко и быстро.

Он решительно подвинул ладонь дальше
и ощутил тончайшую ткань её трусиков.

Она почувствовала его пальцы на самом интимном месте своего тела.
Хотелось оттолкнуть эту бесстыжую руку, хотелось... Но не моглось.

Он видел перед собой её губы и мучительно
желал впиться в них страстным поцелуем.
Но это было невозможно. Счастливчиками
были только его ладони.

Словно сквозь сон до неё дошло, что рука парня
ласкает её лоно. Как!? Когда он успел запустить
свои пальцы под резинку её трусиков?

Возмутиться она не смогла.
Потому что он коснулся её.

Коснулся так, что ей показалось,
что весь мир сладко вздрогнул.

Вместе с ней.

Ей казалось, что она умирает. Никогда в жизни она не испытывала
таких безумных ласк. И где! В сонном, утреннем троллейбусе.
Самая длинная трасса в Европе. Симферополь-Ялта.

Она покосилась на его лицо и увидела, что внешне он совершенно спокоен.

С сожалением она отметила, что очки он так и не снял.

Он не был спокоен, его волновало это молодое тело.

Она вновь прикрыла глаза и полностью
отдалась волшебной, ласкающей руке.

Он посмотрел за окно.
До "Корчмы" было уже недалеко.
Он посмотрел на Лёху.

Тот понял, сунул руку в свой пакет и снова полуприсел.

Указательным пальцем он совершил самое дерзкое движение.
Почему-то вспомнилось, что когда-то давно, ещё в восьмом
классе, он впервые решился на такое и был поражен тем,
как отреагировала на это его подружка-однокласница.
Она громко вскрикнула и укусила его за плечо. Прямо
в кинозале, где они обжимались в последнем ряду.

Нет, эта девушка, к счастью, не кричала и не кусалась.

Но, похоже, она собиралась потерять сознание.

Он увидел, что Лёха выполняет самую важную часть работы.

Он знал, что Лёха только делает вид, что роется в своем пакете.
В действительности, полиэтиленовый пакет уже был разрезан, и через
эту прорезь Леха получил доступ к сумке девицы. Остро заточенным
пятаком он сделал на ней разрез и опытными пальцами исследовал
чужие вещички.

Они были ворами-профессионалами и знали,
что почти все отдыхающие прячут денежки
на самом дне своих сумок и чемоданов.

У Кешки была простая, но важная миссия.

Он должен был прикрыть Лёху сбоку и сзади.

Пассажиры, сидящие на передних сиденьях, смотрели
только вперёд и не представляли никакой опасности.

Но те, что сидели сзади, могли заметить лёхину "работу".

Поэтому-то Кешка и надевал широченные брюки покроя "Чёрное море".

Ну, а у него была роль "Алена Делона", он должен
был отвлечь жертву, причём, чем сильнее, тем лучше.

А что может быть сильнее нежных мужских ласк?
Тем более в этот раз - такая аппетитная цыпочка.

Собственно, схему "Ален Делон" он применял редко,
только тогда, когда попадалась именно такая клиентка,
как сегодня. В остальных случаях он использовал либо
лекцию на тему "Крым исторический", либо проводил
обзорную экскурсию по вопросу "Животный и растительный
мир полуострова". Полчаса в мире интересного!

Расплата - Ваш кошелёк!

Лёха привстал и повернулся к нему спиной.
Это означало, что дело сделано и можно сматываться.

Он взглянул на свою жертву.

Девушка сидела, закрыв глаза, с, казалось бы, совершенно
отрешённым лицом, и лишь её приоткрытый рот и вздрагивающие
губы выдавали всю ту бурю эмоций, которую она испытывала.

Щёки её пылали румянцем.

А ведь какая бледная была там, на вокзале!

Он посмотрел в окно.
Приближалась остановка, которую они в своём кругу
называли "Корчма". Однако, всё прошло, как по нотам!

Это его обрадовало.

Лёха пошел вперёд, к выходу.
Следом за ним двинулся Кешка.

"Прощай, девочка", - прошептал он про себя.

Неожиданно троллейбус остановился.

"Что случилось?" - подумала она и чуть-чуть приоткрыла глаза.

Оказалось, что те двое парней, которые ехали без места, хотят выйти.

Выйти? Ну и пусть идут. Её это не касается. Всё её тело сладко дрожало.

Но произошло нечто ужасное. Она почувствовала, что его
ласковая ладонь медленно, словно нехотя, покидает то место,
где она доставила ей столько незнакомых, волнующих ощущений.
Она подняла взгляд и посмотрела на него удивлённо.

Но он сделал движение, от которого она едва не вскрикнула.
Она вдруг поняла, что он тоже выходит. Нет! Не может быть!

Он собрался выходить из троллейбуса!

Как?!

Как он смеет! Покинуть её! Как он смеет!

Но никто не пытался перед нею оправдываться.

"Ален Делон" быстрыми шагами проскользнул к двери и вышел.

Он даже не оглянулся, не посмотрел на неё.

Ей показалось, что у неё остановилось сердце.
Почему он её оставил? Почему не поехал за ней,
забыв всё на свете? Неужели он не понял, что
она пережила, что прочувствовала за этот время?

Ей показалось, что он обокрал её душу.

"Корчма" была тем местом, куда они приезжали
своим последним "рабочим" рейсом. Обычно это
было в половине одиннадцатого, после того, как
ими уже было "встречено" два-три поезда.

Сегодня они прибыли в полвосьмого. Рано, как никогда.

Хозяин чебуречной, расположенной у остановки
встречал их, как обычно, радостно и приветливо.
Летом его заведение работало круглосуточно.

Море появилось неожиданно.

Все пассажиры, словно по команде, проснулись,
оживились и стали с интересом смотреть в окна.

Она даже не могла подумать, что это будет так красиво.

Но чудесный вид почти не взволновал её.
Предательская дрожь никак не проходила.

Она чувствовала себя обманутой, она чувствовала себя брошенной.

Хотелось плакать.

- Алушта! - громко объявил водитель.

Она взяла свою сумку и вышла из троллейбуса.
Первое, что она увидела была огромная афиша
французского кинофильма "Бассейн".

Настоящий Ален Делон смотрел на неё строго и ласково.

Пахнуло свежими арбузами.

"Откуда арбузы? Рано ещё", - удивлённо подумала она.

Затем она увидела пальмы, под которыми, словно
маленький трактор, тарахтела газонокосилка.

"Это не арбузы, так пахнет свежескошенная трава", - сообразила она.

Волосатые пальмы показались ей ненастоящими.
Кипарисы траурными свечками смотрели в небо.

Она не спеша побрела по улице.

"Касьянов", - из глубин памяти, ни к селу, ни к городу, всплыла
фамилия того самого вице-премьера, голос которого ей так нравился.

"Все мужчины - сволочи", - вспомнился ей фрагмент никулинского анекдота.

- Девушка, у Вас сумка разрезана, - воскликнула старушка.

Она наклонилась и посмотрела на свою сумку.

Действительно, вдоль всего низа сумки проходил длинный разрез.

"Не может быть", - подумала она и стала торопливо расстёгивать замок.

Она скользнула рукой внутрь сумки.
Неожиданно ей стало жарко и душно.
Заветного пакетика не было.
В глазах у неё потемнело.

Улов был хорош.
Двести баксов.

Сегодня можно было больше и не работать.

Они заказали по полторы порции чебуреков и две бутылки сухого вина.

Алкоголь нежно томил колени.

- Я со вчерашнего вечера ни хрена не жрал! - весело заявил Кешка.
- Хороши чебуреки, - промолвил Лёха и жадно укусил хрустящую корочку.

Он смотрел на Кешку и Лёху и думал про девушку,
которую они облапошили. Наверное, она уже приехала
в свою Алушту.

Он отпил ещё глоток вина и стал есть чебурек,
наслаждаясь его горячим, внутренним соком.

- Хорошо в Крыму! - воскликнул Кешка.
- Хорошо! - согласился Лёха.
- А ты хотел ехать на Кавказ! - засмеялся Кешка.
- Нет! Там Чечня, там стреляют.
- Ну, Чечня - это же далеко от моря.
- Один хрен! Не хочу никуда уезжать! Ты как считаешь? - спросил его Лёха.

Он промолчал и глотнул ещё немного вина.

Действительно, не хотелось никуда уезжать.

Разве что в Алушту.